Коллекции пользователя Nattgran
Nattgran : Рекомендуемые фильмы
242 фильма
Нити
Strіngs
6.02/22
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Госфорд парк
6.86/86
Госфорд парк
Gosford Park
6.86/86
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
На краю рая
Auf der anderen Seite
6.95/21
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Головой о стену
7.20/51
Головой о стену
Gegen die Wand
7.20/51
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Экранизация по произведению
- Режиссер
- В ролях
Солнце ацтеков
7.99/84
Солнце ацтеков
Im Juli
7.99/84
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Солино
Solino
нет оценки
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Голова в облаках
8.74/174
Голова в облаках
Head in the Clouds
8.74/174
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Сказки туманной луны после дождя
Ugetsu monogatari
6.25/15
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Ворон
The Crow
9.05/890
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Экранизация по произведению
- Режиссер
- В ролях
Время бешеных псов
Mad Dog Time
6.44/31
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Я всегда хотел быть гангстером
J'ai toujours rêvé d'être un gangster
6.18/15
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Орландо
Orlando
6.81/30
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Экранизация по произведению
- Режиссер
- В ролях
Лоуренс Аравийский
Lawrence of Arabia
8.14/64
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Случай
Przypadek
нет оценки
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Все ушли
нет оценки
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Режиссер
- В ролях
Женитьба Бальзаминова
9.19/188
- Год производства
- Страна
- Жанр
- Экранизация по произведению
- Режиссер
- В ролях
- 1
- 2
Идиоты (1998)
Idioterne
«Это душа моя клочьями порванной тучи в выжженном небе на ржавом кресте колокольни!»
Мы разучились рвать рубахи на груди
и песни петь, срывая к чёрту связки,
мы носим гуттаперчевые маски
и так устало нА небо глядим,
боясь дождя, щетинимся зонтами.
Откладываем медь на чёрный день.
И, умно обсуждая дребедень,
смеёмся нарисованными ртами...
...Но тянется рука к воротнику,
простуженную душу обнажая...
И на подножке первого трамвая
навстречу молодому ветерку
сорваться вдруг, сорвать себя с крюка,
оставить поводки, зонты и маски.
И песни петь, срывая к чёрту связки,
неистово валяя дурака.
Татьяна Щербанова
Кроненберг, Ханеке, Линч… Среди прочих инквизиторов души Ларс фон Триер занимает особое, почётное место. Триер не выпускает наружу и не анализирует внутренних демонов, не дарует надежду – он забирает её и топит на дне персональной Марианской впадины имени очередного своего героя. Это не постерно-няшечное Лох-несское чудовище. Это грозный результат скрещивания мифического исландского Кракена с датским, и его щупальца так же опасны, как стремительный водоворот при отходном манёвре. Не потому ли после фильмов персоны нон грата Каннского фестиваля накатывает волна вселенской тоски и перестаёт мерцать свет в конце тоннеля? В трилогии, состоящей из фильмов «Рассекая волны», «Идиоты» и «Танцующая в темноте», он не менее безжалостно демонстрирует одиночество и обречённость носителей «золотых сердец» в нашем мире. Складирует «пламенные моторы» рядком в пучине, как Михель-Великан в «Холодном сердце» Гауфа или исполняющий его Калягин в «Сказке, рассказанной ночью».
Положения «Догмы 95» или концепцию культовой трилогии современные поисковики, как натасканные охотничьи собаки, принесут добычей прямо к вашим ногам целее и умелее, чем это сделаю я. А я… Я напишу о другом.
Каждый из нас – ловец эмоций и ощущений. Жадный, хищный магнат. Наглый потребитель. Молох. Сенобит. Привычное надоедает, изысканным пресыщаешься. Требуются новые горизонты, новые страсти. И мы идём за ними, бесцеремонно грохоча подкованными подошвами огромных ботинок или цокая изящными каблучками по мостовой чужих душ.
Герои фильма Триера возвращают статус исключительности попранным ещё в эпоху каменного века душевнобольным не из сострадания – из эгоистичной корысти. «Быть идиотом – роскошь. Идиоты – это люди будущего!» – провозглашают они и с головой окунаются в поиски собственных внутренних неформатов. Вокруг них царит пир вседозволенности, парад раскрепощённости, аттракцион безнаказанности, легко переходя неписаные границы, как у Маяковского: «А если сегодня мне, грубому гунну, кривляться перед вами не захочется – и вот я захохочу и радостно плюну, плюну в лицо вам…» Стофферовская труппа мнимых идиотов живёт по эпатажным законам, придуманным их идейным лидером. Не ждёт чудес – чудит сама, даже когда среди них появляется новый персонаж – типичная шекспировская Корделия. Деликатная, чуть скованная женщина по имени Карен с мягкой улыбкой и грустными глазами. Гоняясь за призрачными или истинными идиотами внутри себя самих, коммунары фонтанируют выплесками неадекватностей наружу. Как ни странно, те, кто принимают их за настоящих душевнобольных, выказывают к ним ангельское терпение. Им симпатизируют даже подлинные дауны, которых, в свою очередь, с трудом выдерживают фальшивые. А что же Карен? Почему сносит насмешки и издевательства её «золотое сердце»? Чем объясняется признание: «Я была здесь счастлива. Быть идиоткой вместе с вами – возможно, лучшее, что со мной случалось…»?
...И казалось ей – завтра придёт награда,
Бог там тоже ведь не дурак,
понимает, она ведь живет как надо,
не отчаивается, и вообще-то рада,
что хватает рывка на свою браваду,
и не жмёт ей лба шутовской колпак.
Да, наверное, всё не так –
только знать бы ещё, как надо.
(Катя Цойлик)
Сердце каждой из героинь трилогии Ларса фон Триера драгоценно. Жертвенные агнцы, сами отдающие себя на заклание ради кого-то другого, и каждая по-своему прекрасна и убога (у-бога?). Героиня картины «Танцующая в темноте» обозначает предел собственным желаниям: «А хотеть большего – это уже жадность». И всё-таки две из них хотят невозможно многого, пусть и не для себя самих. Бесс из «Рассекая волны» ведёт торги с Всевышним, Сельма из «Танцующей» – с обществом. И только Карен ничего не надо, ей нечего и некого терять. Другие героини противопоставляют себя среде, а она, пытаясь ассимилироваться, обособляется ещё сильнее благодаря искренности и всеотдаче. В ней сидит не маленький идиот, а гнездится огромная боль. И, когда Стоффер с упорством Станиславского потребует доказательств преданности идее, провозгласив категоричное: «Не верю!» - о краеугольный камень притворства споткнутся все, за исключением Карен… Знака высшей пробы достойно именно её «золотое сердце»…
Всякий создатель Манифеста раньше или позже перерастёт свой талмуд и сам же через него переступит. Так случилось с Маяковским, гулкое эхо чьей «Пощёчины общественному вкусу» отзвучало и затихло. С Триером, который совершил творческий инцест, лишив целомудрия «Догму 95». С его идиотами, искавшими свободу и потерявшими себя в процессе поиска… Всмотритесь-ка внимательнее: признаки грядущего поражения разбросаны по всему фильму! Титры, написанные мелом на деревянном паркете, как символ недолговечности. Женщина с обнажённой грудью, «Свобода на баррикадах» Делакруа-Триера, ведущая в никуда. И сами идиоты, сартровские грешники, обречённые не смыкать глаз на веки вечные и за неимением зеркал искать свой облик в зрачках соседей…
P.S. Если вдруг Вы обнаружили, что внутри Вас живёт маленький идиот и иногда выходит погулять наружу, не паникуйте. Гораздо хуже, когда за тотальным поведенческим идиотизмом прячетесь и сидите взаперти маленький, неприметный настоящий Вы.
Серый волк энд Красная шапочка (1991)
«Кто мне сказал: «Не получится!»? Если мне хочется, сбудется…»
Искать подтексты и выковыривать смыслы,
шить, надевать, и изредка сбрасывать маски,
играть в слова и в божественное коромысло –
нет-нет, ребята, я не из этой сказки.
Наталия Полянская
Маленький домик, бочком прилепившийся к постаменту мухинской серпасто-молоткастой, грудасто-кулакастой статуи. Именно здесь печётся курник по сути, а по виду – каравай для любимой бабушки Терезы, проживающей в Париже непосредственно под Эйфелевой башней. (Нет, бабуля отнюдь не клошар, как героический мальчик Гаврош. Бабуля – эмигрантка с отдельной жилплощадью под эпохальной конструкцией.) А на территории между двумя данными точками вынашивает хитроумные планы возвращения в пищевую цепочку (разумеется, на роль потребителя) коварный Серый Волк. Такова осовремененная версия сказки про Красную Шапочку от лидера российской объёмной анимации Гарри Бардина, и в ней-то как раз подтекстов и смыслов предостаточно!
Любители истории и политики обнаружат в этом перестроечном мультфильме природное месторождение идей, знаков и веяний. «Жди меня, и я приду, бабушка Тереза!» - обещает внучка и, не откладывая дело в долгий ящик, «по долинам и по взгорьям» отправляется в Париж. Казалось бы: путешествие мечты. Бон вояж, милая! Однако в реальном, а не пластилиновом мире 1990-ый год. Ещё не отгремело в массовом сознании падение Берлинской стены, а на подходе – развал отечественного государства. Пока же «вперёд, заре навстречу» – дышать призрачным воздухом свободы. «Для любви и дружбы больше нет границ…» И непотомляемо-неубиваемая Красная Шапочка, стойкий Красный эмиссар, гордо неся презент впереди себя на парадном полотенце в Европу (а иногда туда же волоча его волоком за собой), преодолевает «Границу». Родина провожает её прощальным дуэтом таможенников-взяточников, неразлучных с копилкой, которая выглядит точь-в-точь как пограничный пёс Алый, но только из гипса. «Zagranica» встречает сладкопевными радиопозывными на иностранных языках. Апофеоза интернационализм достигнет в волчьем брюхе, где межсказочные колонисты сплотятся в единое движение пацифистов.
Меломаны вкусят презатейливый микс из мелодий советских композиторов-песенников вперемежку с узнаваемыми отрывками из Уэббера, Штрауса, Вебера и наложенными на них искромётными текстами Юрия Энтина. А при звуках хриплого тембра Армена Джигарханяна (Серого Волка), который перепоёт и Винсента Юманса с его «Tea For Two», и Эдит Пиаф с хрестоматийной «La vie en rose», в пору замереть в экстазе, ошалело хлопнуть глазами и ограничиться, подобно главной героине, тремя красноречивыми слогами: «Ба-буш-ка…» Бардин находит музыку так же безошибочно, как фактуру для своих мультипликационных фильмов: недаром у него обретают жизнь и грацию бумага, спички, верёвки, проволока, пластилин…
Приверженцы психологии смогут вычленить из картины три явных женских архетипа. Корпулентная мама с чёрным поясом по работе с тестом – это Деметра: для своего рода легко «коня на скаку остановит», пирог на ура испечёт. Красная Шапочка – непроходимая и, тем не менее, проходящая всё и всюду прелесть какая дурочка, Артемида «а-ля рюс» («Нет отважнее Красной Шапочки и наивнее нет, увы…») Бабушка – вечная кокетка в платье цвета «пепел розы», как у Мэгги Клири из романа Колин Маккалоу «Поющие в терновнике», неувядающая Геба, «очумелые ручки» которой нарисуют себе губки-глазки-бровки… да хоть всю себя с нуля!
Ну, а ценители старых произведений на новый лад, приветствующие, когда свежий ветер раздувает желтоватые книжные страницы и приносит альтернативные варианты, тоже останутся довольны. Да, «Серый Волк энд Красная Шапочка» – политическая сатира, музыкальная пародия и вообще мультфильм для взрослых, но не стоит забывать: в его основе – детская сказка. А в любой сказке есть намёк, «добрым молодцам урок». Есть своя мораль и в бардинской экранизации: да здравствует доброта! Даже если предательски виляющий хвост оторван и заброшен на ветку, даже если вы являетесь «пищей в волчьем вкусе», не бойтесь. Будьте гуманны, неустрашимы, не дайте заржаветь своему чувству юмора, и никакие металлические челюсти вас не пережуют!
Настройщик (2005)
«А вы ноктюрн сыграть могли бы на флейте… человечьих душ?»
А я лучей иной звезды
ищу в сомненьи и тревожно,
я, как настройщик, все лады
перебираю осторожно.
Иннокентий Анненский
Должна признаться: я не поклонница творчества Киры Муратовой в глобальных масштабах. Так, чтобы целиком и безраздельно. Её картины, условно говоря, через одну сняты для кого угодно, только не для меня. И всё же мне интересны её мировоззрение, её революционные подходы к кино, её инакомыслие, как и своеобычность её кунсткамерных персонажей с девиантным поведением. Без фильмов «Три истории», «Настройщик» или «Долгие проводы» я не ощущала бы отечественный кинематограф укомплектованным, если так позволительно выразиться.
«Настройщик» – мой любимец, и не исключительно среди лент Муратовой. Я обожаю в нём всех: узнанную до подкорки и раскрытую как ни у кого из режиссёров (даже у самой себя) Ренату Литвинову, соседство в кадре из разряда совмещения несовместимого и культурного шока Аллы Демидовой и Георгия Делиева, ту же Демидову – чеховскую Аркадину и даму с собачкой «два в одном», Делиева-«узбека» с удивительным туше, неугомонную и наивную Нину Русланову… Обожаю все детали: старомодную квартиру Анны Сергеевны с выставкой антиквариата, свадебно-невестинские головные уборы Любы, косу в руках стоящей за дверью учётчицы, сцену поцелуя Лины с Андреем на диком пляже (первый поцелуй в картинах Муратовой!) и её признание виночерпию… продолжать можно до бесконечности!
Путь к пониманию картин Муратовой часто приходится прокладывать с усилиями, «через тернии к звёздам». Как это делает её герой из «Настройщика», с вёдрами для утренней ванны сибаритки Лины: мимо стола, поскрипывающей и качающейся конструкции типа клетки, минуя сотню препятствий. Что поделаешь: «такой темперамент», если переадресовать слова того же Андрея по отношению к самой Кире Муратовой…
Этот фильм считают наиболее мейнстримовским в её творчестве, несмотря на то, что последняя ни на йоту не предала свой художественный язык и «чеховские мотивы». Создав современную интерпретацию мемуаров знаменитого «русского Шерлока Холмса» Аркадия Кошко, режиссёр сохранила трогательную тональность и тернистость пути. Отсюда никуда не исчезли её фирменные персонажи с причудливой артикуляцией и эхолалией, колоритные личности вроде комплекта близнецов посреди банка, любимые Ута Кильтер и участники комик-группы «Маски». Всё так же диковинна и обворожительна глазами Муратовой Рената Литвинова. Например, во время акробатического спуска на шпильках по лестнице почти как по корабельному шторм-трапу или хищных уловок над денежными купюрами («Мне нравятся эти, мои деньги!»). А её монологи! Эти ломаные движения жестикулирующих тонких рук, эта неподражаемая дикция с придыханиями, благодаря которой многими вспоминается столь же странно-прекрасная Татьяна Доронина. История «криминальных любовников», где один любит, а другая позволяет себя любить, стара как мир, но по-муратовски пикантна и глубока. За внешним конфликтом спрятан внутренний, и его богатое звучание безошибочно указывает на мастерство создательницы.
Обратите внимание, до чего эффектно возникают в кадре муратовские героини! Люба (Нина Русланова) – с преклонённой головой и метаниями возле доски объявлений, символичной стены вдовьего плача. Анна Сергеевна (Алла Демидова) – с явления загадочной руки в перстнях и голоса царицы, перед которыми угоднически улыбается холопствующая продавщица за прилавком. Лина (Рената Литвинова) – на огламуренном богемном ложе под шубой, а затем – вкушая завтрак в постели и совершая утреннее омовение (живописнее только «Купание красного коня» Петрова-Водкина).
Галерея женских образов феерична, и всё-таки лишь оттеняет главного героя. Он-то и есть истинный гвоздь программы, катализатор и носитель идеи. Андрюша (Георгий Делиев), рыцарь Лины, готов ради неё на любую авантюру, пусть и не гармонирующую со своим камертоном-совестью и понятиями о добре и зле. «Всем нужен настройщик!» И нужен он не только музыкальным инструментам, чтобы они безукоризненно доносили до людей «высокую непристойность», как называет музыку Лина. Настройщик необходим каждому из нас, чтобы не фальшивили «…усыплённые жизнию струны напряжённой, как арфа, души». «Люди… они же слабые, бедные, беззащитные люди…» Делиев, конечно, то и дело привычно ударяется в буффонаду, переигрывает, но ведь и его настройщик фальшив в своих действиях и намерениях. И у него безумно грустные глаза, какие бывают, наверное, у настоящих рыжих клоунов…
Однажды я задумалась, отчего этот фильм снят в чёрно-белой гамме. Сама себе ответила: в нём столько красок скрытых, столько эмоций, идущих изнутри, что, останови режиссёр выбор на цветной плёнке, на выходе получилась бы радуга, бьющая по глазам и чувствам. Это стало бы явным перебором...
- Я с тобой ещё поживу… некоторое время.
Это радует, это вселяет надежду, это взаимно!
Бёрдмэн (2015)
Birdman: Or (The Unexpected Virtue of Ignorance)
«Идущий сквозь сумрак и свет напролом под небом, под Богом, под птичьим крылом…»
Стань птицей, живущей в моём небе.
Помни, что нет тюрьмы страшнее, чем в голове.
Виктор Цой
Алехандро Гонсалес Иньярриту с былым мастерством диск-жокея выдал на-гора жанрово-смысловой мэшап с максимальным размахом режиссёрских крыльев. А ведь предвестник Бёрдмэна уже мелькал у Иньярриту живой статуей в его «Бьютифуле»! Но нет: теперь, вооружившись новой обоймой актёров самого универсального калибра (оставив лишь Наоми Уотс, чьи соски́ более чем убедительно пропели гимн жизни во втором фильме из трилогии о смерти «21 грамм», как идеальную пару играющему на эмоциональном и физиологическом подъёме Эдварду Нортону), он решил попасть в сознание зрителей и киноакадемиков наверняка, и сделал это!
«Бёрдмэн» – это матрёшка в матрёшке, где за каждой новой фигуркой прячется целый матрёшечный полк.
«Бёрдмэн» – это аналог известного стихотворения «Дом, который построил Джек» под названием «Спектакль, который создал Ригган». Тот актёр Ригган Томсон, который играл Бёрдмэна и которого исступлённо играет актёр Майкл Китон, который играл Бэтмена. А дальше ещё проще, господа! Томсон ставит спектакль, которому противится Бёрдмэн, которого хочет забыть как страшный сон Томсон, которого не хочет забывать бывшая жена, которая переживает за их общую дочь Сэм, которую не жалует актриса Лесли, другом которой является норовистый Майк Шайнер, который не прочь и Лесли, и Сэм, когда на сцене, на которой… Бум-тара-рам-бум! Вкрапление саунда на ударных в вашем закипающем мозгу…
«Бёрдмэн» – это лабиринт Минотавра, по которому, словно нить Ариадны, вас будет маниакально сопровождать волшебная и абсолютно живая камера гениального Эммануэля Любецки – то опережая, то поглядывая на героев со стороны, то деликатно пропуская их вперёд.
«Бёрдмэн» – это Призрак оперы, ограниченный опредёлённым пространством, который путешествует не только по тайным кулуарам театрального Зазеркалья, но и по внутреннему миру главного героя Риггана Томсона.
«Бёрдмэн» – это история наподобие «фишечных» ресторанчиков старого Львова. Есть там один такой, в обычном подъезде обычного дома. Звонишь в квартиру под номером 8, и открывает тебе дядечка в синем засаленном халате и стоптанных домашних тапочках, ведёт к кухонному холодильнику и предлагает подкрепиться, чем Бог послал. Насладившись шоком и недоумением гостей, отдёргивает портьеру над скрытой дверью, и - вуаля! - вы попадаете в богато декорированный зал с уютной деревянной мебелью, со старинным роялем в центре и со свечами на столах. Сюрпрайз! Такой же креативный перфоманс ожидает и зрителя, решившегося шагнуть за дверь «Бёрдмэна».
Итак, добро пожаловать внутрь, где основная проблема сводится к диалектике жизни («Сегодня – на смех, завтра – на пьедестал!») и «безумству храбрых». В момент, «когда теряет равновесие твоё сознание усталое», наш изрядно потрёпанный жизнью орёл решает для себя: «У меня есть шанс сделать что-то правильное. Я воспользуюсь им». Бывший участник супергероической франшизы хочет смыть клеймо попсового персонажа и неудачника. Пафосно, довольно самонадеянно, но - чёрт побери! - искренне он постановляет, что «лучше умереть стоя, чем жить на коленях»; лучше с высоты бродвейского небосвода рухнуть вниз Икаром, чем много лет раз за разом подряжаться Сирином-Алконостом на службе у телевизионного Хорса; лучше, занимаясь серьёзным делом, быть смешным, чем не суметь утопиться из-за ожогов медуз или примерять на себя бутафорские птичьи перья…
Я пережиток эпохи, заблудившийся в завтрашнем дне.
Старый, уставший клоун с блёстками на бороде.
Странник и странный прохожий с выжженным солнцем в сердце,
Иду, на себя не похожий, стуча каблуками скерцо.
Мои бубенцы и свирели в траве саламандры бег,
Не громче весенней капели, не ярче, чем талый снег.
Мои шаги к дому – подобью заброшенных птицами гнёзд,
Где постель – пеленальник причудливо-детских грёз.
Где стол, а с него глядит в окно сиротливое горло «Вдовы Клико».
(«Клоун» by «Сурганова и Оркестр»)
Но как тяжко идти вперёд по незнакомому пути навстречу свободе! Особенно когда в тебя никто не верит. Камера, давай покажем?
«Ты не смешной!» (звонкая пощёчина и диагноз от любовницы) - «Да, у тебя завал с этой ерундой!» (жена) - «Ты здесь ноль без палочки!» (коллега-актёр) - «Голливудский клоун в костюме птицы! Я Вас ненавижу!» (театральный критик) - «С чего ты взял, что нужен кому-то? Ты не существуешь! Ты никчёмен. Твой спектакль – пустышка!» (дочь).
Не верит даже собственный внутренний голос, альтер эго, фантом подсознания: «Докатился, Ригган! Ты эгоистичный и посредственный актёр!»
Порой не веришь ты сам, малодушно размышляя: «Бёрдмэн ли я бессменный или право имею?»
Крылья
достать с балкона
выданные при рождении
крылья
отряхнуть от пыли
к рукам приделать
взмахнуть
и…
на хрен нужно
опасно слишком
вероятность высока
разбиться
куда спокойней
признать себя
рождённым ползать
и классиком прикрыться
читали
знаем…
(Шарль С Патриков)
И никто не подойдёт к тебе и не скажет просто, но с верой в глазах: «Ты красивый и талантливый, мне повезло с тобой!» И неважно, что «вещь определяется её сутью, а не словами». Никто не поможет «набрать высоту и лететь; и верить, что выдержат крылья»…
«Ты красивый и талантливый, мне повезло с тобой!»
И-и-и-э-э! Полетели?
Мой ласковый и нежный зверь (1978)
«Мы станем ждать большую синеву и пить весенний свет... О чём ты плачешь? О музыке – единственной, прозрачной, которую не вспомнить наяву...»
Всё ещё исполнится, мой зверь, –
так, как мы хотели и мечтали.
Только не со мной и не теперь…
Что, по сути, мелкие детали…
Анна Полетаева
Когда Эмиль Лотяну задумал экранизировать одну из ранних повестей А.П.Чехова «Драма на охоте», то не предполагал, что выпустит на волю и своего внутреннего «ласкового и нежного зверя», который перекусит горло его любви с актрисой Светланой Тома, и её табор уйдёт в небо, вслед за гордой красавицей Радой, теперь не на экране, а в жизни…
Охаянная советской критикой за «цыганщину», изрядно усечённая по сравнению с текстом первоисточника, не жалуемого самим автором, картина превратилась в достояние отечественной киноклассики и полюбилась зрителям. Чеховское пространство, в которое Лотяну привнёс глубокий драматизм и экспрессивный темперамент, материализовалось в подмосковном Валуево, усадьбе, некогда принадлежавшей А.И. Мусину-Пушкину, а также в Суздале. Оно было заполнено типичными представителями «неразумной славянской души», и её загадка оттеснила на задний план детективную интригу произведения.
Уходящее русское дворянство уступает своё место и время (80-ые годы XIX века) неохотно: с затянувшимися «прощальными гастролями» графа Карнеева (Кирилл Лавров), с истовыми метаниями Петра Егоровича Урбенина (Леонид Марков, чьё амплуа во многих фильмах можно обозначить как «обуянный страстями»), с двойственной любовью Сергея Петровича Камышева (Олег Янковский), с беспременными увеселительными затеями, цыганским хором, пикниками и охотой…
Молодой, глупый, дикий зверёк, «мокрый воробушек», угодивший в клетку, что по иронии судьбы оказалась даже не золотой, – это дочь лесничего Оленька Скворцова (Галина Беляева). Она забавляет почтенную публику проговариваемыми вслух наивными суждениями и мечтами. Например, о том, что «убитые грозой и на войне и умершие от тяжёлых родов попадают в рай». Или фантазиями о смерти на виду, при всём честном народе: «Мне вот как хотелось бы умереть. Одеться в самое дорогое, модное платье, какое я на днях видела на здешней богачке, помещице Шеффер, надеть на руки браслеты… Потом стать на самый верх Каменной Могилы и дать себя убить молнии так, чтобы все люди видели… Страшный гром, знаете, и конец!» Славная, грациозная девушка, чеховская Олеся и Катерина разом, на поверку окажется меркантильным существом и сама спровоцирует зарождение зверя с мстительными наклонностями в камышевской натуре. «Она дала буре поцелуй, и буря сломала цветок у самого корня…»
Раскрытию фабулы и усилению эмоционального накала параллельно с актёрскими работами послужат детали, разбросанные семенами в кинематографическую почву: редактор газеты, куда Камышев отнесёт своё сочинение, – наружный двойник Достоевского рядом с его портретом; трофейные рога на стене над Сергеем Петровичем, глядящим на Оленьку, за чьей спиной раскинула три пары рук и повернула в разные стороны три золотых головы статуя Гекаты; читающий лакей с неслучайными сентенциями; натуралистичная и жестокая сцена во время охоты и т.д.
Три цвета - белый, красный и чёрный - выступят идейными проводниками в картине и будут неотступно эскортировать зрителя вдоль сюжетной линии от зарождения чувств до неуёмной, роковой страсти и трагического финала. Белый встретит нас запорошёнными верхушками деревьев в начале и мелькнёт, закольцевав зиму, на прощание. Босоногой амазонкой в алом платье, верхом на снежно-сказочной лошади среди чёрно-белых берёз появится в кадре Ольга Скворцова. Белоснежным рыцарем, под стать героине, предстанет при полном параде судебный следователь Камышев с импозантными манерами и гипнотическим взглядом Олега Янковского, который, кажется, один умеет смотреть не в глаза партнёрше, а выше её головы, будто созерцая заметный только ему мерцающий нимб. Звездой цыганского хора, облачённого в три фатальных цвета, явится «лебедь белая» Тина (Светлана Тома), а чёрным ненасытным вороном-соглядатаем – грек Калидис в молдавском обличье Григоре Григориу. Красные шторы украсят беломраморные стены графской вотчины, а тревожные гвоздики – свадебный стол молодых, один из которых будет не так уж молод…
Однако роль декораций, костюмов и цветовых решений меркнет перед несомненным богатством картины – музыкой. «Мой ласковый и нежный зверь» ею буквально пропитан. Он живёт и дышит, трепещет и пульсирует гитарными переборами, бессловесными напевами, песнями и лучшим творением Евгения Доги, названным им самим «кардиограммой фильма».
16-летняя Галя Беляева, в чьём «лёгком дыхании» и порывистости движений безошибочно угадывается хореографическая выправка, стала главным открытием Лотяну и Музой для режиссёра и композитора. Романтический накал повествования - с выразительностью кадров, крупных планов, с обилием цыганских и русских романсов, с разгулявшейся стихией за окном домика лесничего - упорно подводит и подготавливает нас к лейтмотиву и главному герою фильма – вальсу-Вальсу-Вальсу, «обыкновенному чуду», родившемуся благодаря импровизации талантливого человека в разгар чудесного обыкновения летней ночи. Свадебный вальс, под который танцуют новобрачные, – это сорванный занавес, обнажающий все тайны человеческой души. Камера плавно повторяет ритмичные движения героев на фоне закатного неба, подмечая не только мимику живого Оленькиного лица, но и её мысли, чаяния, надежды. А вокруг прозрачно звенят и слышатся то ли в воздухе, то ли в плоти самого музыкального мотива нежность, чистота, щемящий восторг, упоение, кружение… и тревога, и боль, и звук лопнувшей струны как предвестник хрупкости любви и красоты…
Всё, что последует дальше, впору оценивать как искупление за то, что Ольга танцевала не с тем под эту божественную мелодию…
И этого хватило бы вполне,
Для музыки порой довольно ноты,
Но бесполезно думать, кто ты мне,
Ещё не понимая даже, кто ты...
Руки касаться, словно в первый раз,
Неметь на выдох, глупо улыбаться,
Пока за скобки одного из нас
Не вынесут, и не начнут с абзаца.
Кем я была доселе, кем ты был?..
Теперь стоим растеряны, как дети,
Пока одна из центробежных сил
Не разомкнёт совсем объятья эти.
Но как тебя, мой свет, ни назови,
Пусть ничего с тобою не случится,
Пока мерцает свет моей любви,
Сулящей всё, чему уже не сбыться...
(Елена Касьян)
P.S. Танцуйте с теми, кого любите! И не будите в себе и других зверя – пусть даже самого ласкового и нежного на свете.
Принцесса специй (2006)
Mistress of Spices
«В вас ли доброе таится, красный перец, тихий шум?..»
Знаете ли вы, что самые страшные ревнивцы и самые большие собственники на свете – специи и пряности? Догадываетесь ли об их магической силе и особенностях характеров? Знакомы ли с ними в лицо? Различаете ли их по именам, которые можно перебирать, как драже во рту, перекатывая языком одно вслед за другим: асафетида, куркума, калинджи, дашамул, тулси, кардамон, бадьян, корица, ваниль, кунжут, имбирь… И это вам не: «диван, чемодан, саквояж, картина, корзина, картонка и маленькая собачонка». Это практически священная мантра! Повторяет её в кадре, картинно приоткрывая пухлые губки, демонстрируя полный набор аниме-клише и соблазнительных болливудских уловок, Айшвария Рай – первая индийская женщина, чья восковая фигура украсила музей мадам Тюссо, а самая что ни на есть живая, из плоти и крови – экранизированный вариант романа Читры Банерджи Дивакаруни.
Рамку для обрамления Тило (Айшварии Рай) и её незабвенных алфёровско-русалочьих глаз сконструировала художник-постановщик Аманда МакАртур. Именно она вдохнула жизнь в бутафорский магазинчик, наполнив уютом каждую придуманную полочку. Не знаю, как вы, но я бы жила среди этих скляночек и плошек, кувшинчиков и коробочек! Храм специй стал одновременно и дворцом для принцессы Тило. Три грозных и загадочных правила руководят ею по жизни вместе с непререкаемым авторитетом и подчас террором красного перца. У неё есть свой Харон – проводник не из Царства живых в Царство мёртвых, а из окружения специй в мир людей. Она исповедник и лекарь человеческих душ, прорицательница и покорительница воспоминаний, утешительница, а ещё «студентка, комсомолка, спортсменка, и, наконец, просто красавица».
Работа принцессы специй – воплощение самых смелых «мечт» разносторонне развитого маньяка:
- тактильной (погружать руку в корзину с кунжутом);
- обонятельной (пьянеть от ароматов корицы, ванили и карри, словно кот от запаха валерианы);
- аудиальной (замирать всякий раз от шуршания сухих стручков красного перца);
- визуальной (вдохновляться пестроцветьем лавочки, даже при условии, что ты не составитель схем для вышивания или творец импрессионистских полотен).
Если бы Айшвария Рай играла испачканного угольной пылью шахтёра с отбойным молотком в руках, или квотербека в бриджах с щитками, каркасе, шлеме и с капой на зубах, или водолаза в глубоководном скафандре, она всё равно была бы неподражаема на экране! Ибо у зрителя оставалась бы возможность любоваться её удивительными очами. «Два бездонных океана глаз, океана глаз, океана глаз!..» Но здесь индийская нимфа облачена в сари, двигается по волшебному периметру своего магазинчика, одинаково пленительна верхом на мотоцикле и в панировке из рассыпавшихся специй и, хотя не поёт и не танцует (о, Боги, Боги, за что вы обделили нас таким зрелищем?), зато ведёт долгие душещипательные беседы с посетителями и собственно с самими специями. Среди её любимцев – заезжий архитектор Даг и Красный перец. Они-то и будут главными конкурентами в борьбе за сердце и тело Тило. «Тили-тили тесто!» «Тило-Тило, хали-гали, мы с тобой весь день летали!»
Я ничуть не намерена преумалять заслуги режиссёра-дебютанта Пола Майеды Берджеса, его соавтора и жены по совместительству (или в обратном порядке?) Гуриндер Чадхи и прочих людей, имеющих отношение к «Принцессе специй». Но, по большому счёту и положа руку на сердце: так ли важно, кто, как и почему это снял? Главное – фильм есть, праздник удался, а Фейерверк красок отныне круглый год! Мне, грешным делом, кажется, что даже Дилан МакДермотт, партнёр госпожи Рай по картине, существует здесь исключительно ради одной миссии: чтобы было рядом с кем укладывать её роскошное тело на красном перцовом фоне... Она, как матадор с красной мулетой в руке, совершает со зрительским сознанием магически-завораживающие манипуляции. Айшвария в красном платье, Айшвария в красном автомобиле, Айшвария с красным перцем. Айшвария, Айшвария, Айшвария… «Констанция, Констанция, Констанция…» Постер в движении, на котором красные оттенки сменяют один другой, усугубляются полыхающими языками пламени и торжествуют, приводя к экстазу, парой, возлежащей на красном ложе и прикрытой красным шёлком. «Красота по-американски» отдыхает!
Это фильм не об ассимиляции индусов и их карьерном росте, подобно «Пряностям и страстям» Майкла Хоффмана. Не повторение истории Лассе Халльстрёма о том, как одна женщина глобально изменила нравы сурового населения городка (город здесь в силу второго правила в основном обозревается из окошка, да и сцены путешествия по Сан-Франциско выглядят более экзотичными, чем индийская тема). Не гимн магическому реализму и сакральным тайнам кулинарии в формате мыльной оперы «Как вода для шоколада» Альфонсо Арау.
Это совершенно очаровательная, живописная и прелестная безделица. Нелогичная, непритязательная, неглубокая и не претендующая на золотых медведей или дядюшек, которую можно любить… а за что? Просто так! Ведь любит же кто-то вишнёвое варенье больше яблочного только потому, что так ему подсказывают вкусовые рецепторы. Или детские воспоминания о сезоне варки вишнёвого варенья на даче, где в большом чугунном тазу булькало, благоухая, нечто привлекавшее ос и тебя, но право поедания вкуснейших пенок доставалось исключительно тебе? Можно любить случайного прохожего за улыбку, подаренную тебе мимоходом. Солнце – за то, что прячется в облаках ровно в тот момент, когда ты начинаешь обгорать, возвращаясь с пляжа. «Принцессу специй» – за саму «Принцессу специй» и блистательную красоту Айшварии Рай…
Измена (2012)
«Любовь – урок дыханья в унисон. Беда – урок дыхания цепного…»
Безликий, выхолощенный коридор. Невыразительная дверь больничного кабинета. Героиня широко распахивает её, как бы приглашая нас отнюдь не к своему рабочему месту, а в собственную жизнь. Открывает всю подноготную, снимает табу с запретных тем.
Дальше не стоит ждать никаких имён или координат. Это обезличенная и обобщённая история-притча будет происходить, по словам её создателя, преимущественно во внутреннем пространстве, потому что «Измена» – больше метафизическое сказание, чем любовное. И всё же…
Герой спокойно заходит в кабинет. Зябко поёживается не столько от холода фонендоскопа, сколько от неприязни к прикосновению чужих рук кардиолога, от удивления на её признание:
- Мне изменяет муж.
- Сочувствую.
- Он изменяет мне с Вашей женой.
Сердечный ритм моментально отзывается тахикардией. Мужчина поднимается и срывает с груди резиновые присоски с проводами…
Всегда считала диспансеризацию более вредным занятием, чем полезным. «Всё так и происходит. Живёт себе человек. Думает, что здоров. Приходит на диспансеризацию и…» Не зря слоган картины гласит: «С тобой это случилось, но ты об этом ещё не знаешь».
Увиденная на остановке авария словно дублирует, визуализирует аварию героя внутри, в его сердце. Дежурный поцелуй жены у порога, а что-то уже не так, как прежде, что-то сломалось, механизм измены запущен… Жена увлечённо щебечет об участке с фундаментом, а какой, к чёрту, фундамент? Он если и не разрушен пока, то дал трещину. Земельный участок? Разве что на кладбище…
- А люди?
- Люди? Погибли. Трое, кажется.
(Ведь чужие беды после сегодняшней новости отошли на второй план.) И то, как жена стелет постель, накрывает на стол, разговаривает, – всё неправильно, ненатурально. А потом исступлённые, отчаянные поцелуи и объятия в постели, чтобы закрепить видимость семейного благополучия…
Реальность героини ещё плачевнее. Когда муж закрывает дверь в ванную, не выдерживая её пристального, испытующего взгляда, ей становится душно. Если открыть окно, это не поможет. Самоудовлетворение на супружеском ложе, где лежат двое, – это уже акт протеста из крайности, отчаяния и невозможности терпеть дальше. Не замеченный мужем. Или проигнорированный?
Одиночество – это болезнь,
передающаяся половым путём.
Я не лезу, и ты не лезь.
Лучше просто побудем вдвоём,
поболтаем о том о сём,
ни о том ни о сём помолчим
и обнимемся, и поймём:
одинокий неизлечим.
(Вера Павлова)
Героиня не хочет унижаться и наряду с этим терпит унижение бесконечно, изо дня в день, в деталях, подробностях, молча – до того часа, пока не расскажет о его происхождении второй пострадавшей стороне. И потом брошенный на землю клубок продолжит разматываться медленно, зато необратимо-фатально. Она совершит много странных, нелепых и несуразных, даже дичайших, на взгляд постороннего, непосвящённого человека, поступков: бросится поедать землю и остатки волос мужа, путешествовать по местам его «боевой» славы. Она пойдёт в дождь с распростёртыми руками, словно принимая, приглашая его в себя, растворяясь в нём без остатка, и это будет разрядкой, очищением. Она судорожно рассмеётся в метро над серьёзным вопросом, и это будет истерикой от опустошённости. Она совершит эротический выход к гробу покойного в полупрозрачной блузке, и это будет прощанием и продуманным актом великой женской мести. Похоронив и словно умерев при этом самолично, она, как птица Феникс, возродится из пепла и, пережив облитерацию души и сердца, станет нещадно сжигать других. Выстрадав равнодушие, научится любить до остервенения, до электрического тока от случайного соприкосновения двух рук на барной стойке. Перетерпев множество одиноких ночей, отдастся страсти целиком, занимаясь сексом плотоядно, как самка богомола, точно заглатывая спину партнёра, чтобы утолить лихорадочный голод, и оставляя предательские следы-метки красной помадой на его коже. Научившись курить с подачи одного человека, пообещает отучиться от этой пагубной привычки уже другому. Механизм измены в действии…
А может быть, биенье наших тел
рождает звук, который нам не слышен,
но слышен там, на облаках и выше,
но слышен тем, кому уже не слышен
обычный звук... А может, Он хотел
проверить нас на слух: целы? без трещин?
А может быть, Он бьёт мужчин о женщин
для этого?
(Вера Павлова)
В центре сюжета – любовный квадрат, две стороны которого заменятся с течением времени на другие, а две расположатся рядом друг с другом, а не напротив. Профессиональная деформация коверкает людей по-своему, здесь же героев деформирует измена…
Мораль есть нравственность б/у,
весьма поношенное платье.
Я видела её в гробу,
она меня – в твоих объятьях.
(Вера Павлова)
Это предельно чувственный фильм. Красота операторской работы Олега Лукичёва околдовывает, а подрагивание камеры из-за съёмок с плеча вдыхает жизнь в каждый кадр. Футуристические архитектура и интерьеры, будто сошедшие с фото из журнала «АрхИдея», так же фантасмагоричны, как само происходящее. Картина переполнена символами и лопается от них, как перезрелый плод граната. Под музыку из симфонической поэмы Сергея Рахманинова «Остров мёртвых» препарируются причины и следствия измены, а также происходят ритуально-загадочные события. Кто-то задумается над перемещением героини из одной жизни и реальности в другую, куда она шагнёт после внезапного переодевания (Серебренников: «Женщины сильнее мужчин; они, как змеи, сбрасывают кожу, после чего даже молодеют и хорошеют!»), подобно детям из «Хроник Нарнии», но без помощи таинственного шкафа:
В объятьях держишь – думаешь, поймал?
Отброшу тело, ящерицын хвост.
И то, что между ног моих искал,
тебе искать придется между звёзд.
(Вера Павлова)
Кто-то увидит в трёх женских образах аллегоричные Любовь, Жизнь и Смерть. Но Любовь почему-то отвергнута и бесплодна, Жизнь умирает, а Смерть смеётся прямо в лицо, выглядя куда счастливее первых двух, и дарит/принимает роковой поцелуй…
Вообще актёрский ансамбль в «Измене» – это отдельная находка Кирилла Серебренникова: немка Франциска Петри, латыши Гуна Зариня и Артурс Скрастиньш, македонец Деян Лилич, непрофессиональный российский актёр Андрей Щетинин и солистка «ВИА Гры» с русско-казахскими корнями Альбина Джанабаева. Незнакомые и преимущественно зарубежные лица актёров выглядят свежо и настраивают зрителя на камерный лад, не отягчая шлейфом предыдущих экранных ипостасей.
Да простят меня служители Мельпомены мужского пола, но в «Измене» правят бал именно представительницы слабой половины человечества. Вслед за зюскиндовским Гренуем режиссёр предпочитает рыжеволосых красавиц, чья белая кожа ярко отсвечивает на киноплёнке, а медовый аромат упоителен по умолчанию. Альбина Джанабаева в доподлинном амплуа (амплуа ли?) смотрится убедительно, но всё-таки заметно уступает в игре заграничной диве – Франциске Петри. Последняя же необыкновенна: дауническо-демоническая мадонна с инопланетным взглядом. С героини, а не с любовницы, хочется писать картины. Ей хочется посвящать музыку и стихи. Если бы я была мужчиной, я бы изменяла только с такой женщиной, как главная героиня. Нет, не то. Я бы любила только такую женщину…
Наталья Назарова и Кирилл Серебренников – соавторы рассказанной истории. Почему-то я не удивлена, что к сценарию приложила руку дама, в арсенале которой сценарии к таким кинолентам, как «Я вернусь», «Русалка», «Слушая тишину», «Дура».
Что до Кирилла Серебренникова, то это Личность. Золотой медалист, физик, реформатор театра, апологет формы. Он не мимикрирует – меняется, ищет себя и свою историю от фильма к фильму. Его не любят на родине, обвиняя в западничестве. Оно и понятно: славянам нужны ответы, а не загадки; эмоции, надрыв, «достоевщина», а не холодная интеллигентно-рассудочная красота картинки, маскирующая внутреннее кипение страстей на самом предельном градусе. Нам бы «Цыганочку с выходом» или кипу денег – да барским жестом в огонь, а потом из него, и чтобы все кругом «ах!» да «ох!», а один – непременно в обмороке…
- Людям не нравится скучная смерть. Скучная смерть, скучная жизнь…
Этот фильм не показался мне скучным. Я наслаждалась им. Несмотря на IMDb-рейтинг и незадавшуюся фестивальную судьбу, критику прессы или язвительные замечания недоброжелателей. Поначалу проводя аналогии с другими картинами («Любовником» Валерия Тодоровского, «Любовным настроением» Вонг Кар Вая, «Порнографическими связями» Фредерика Фонтейна, «С широко закрытыми глазами» Стэнли Кубрика, «Богиня: как я полюбила» Ренаты Литвиновой), я оставила эту затею на полпути, поняв, что «Измена» – нечто совсем другое.
Мне не верится, что «Измену» снял тот Кирилл Серебренников, который стал известным в мире кино после бесшабашно-ироничного фильма «Изображая жертву». Мне не верится, что «Измену» вообще мог снять мужчина. Хотя признавался же публично Флобер: «Госпожа Бовари – это я!»…
- 1
- 2
05.12.2015, 17:01
Когда из первого кадра на меня выплыло синее аватаровское лицо, я было испугалась. Впрочем, как выяснилось, напрасно: далее нарезка порадовала своим разнообразием и богатством – от "Шрека", "Большого Лебовски", "Эммануэль" и "Аризонской мечты" до "Касабланки" или "Огней большого города".
Крайне занятно наблюдать за сменой лиц на экране – например, как поочерёдно принимают душ Кевин Спейси, Майкл Дуглас, Ричард Гир и Джек Николсон. Также удивило, что смонтированная история не хаотична – в ней имеется сюжет: отношения мужчины и женщины на фоне исторических событий и просто хода жизни.
Фильм, представляющий из себя торжество монтажного гения, будет интересен тем, кто совсем недавно восторгался клипом Михаила Перегудова на песню Земфиры "Хочешь":
Кроме того, он несомненно порадует меломанов звучанием замечательных саундтреков, среди которых будут мелодии Бреговича, Эннио Морриконе, Яна Тьерсена и не только, и станет проверкой "насмотренности" для настоящих киноманов.
P.S. Приятно было вычленить из творчества массы мировых знаменитостей картины советских режиссёров (Тарковского, Лотяну, Эйзенштейна и Васильева, Чеботарёва и Казанского, Михалкова).
Hukkle
4.46/10
05.12.2015, 14:20
"Икота" Дьёрдя Пальфи поначалу напоминает "Дерево для башмаков" Ольми: такое же детальное изображение сельской жизни в будни и праздники. Но Пальфи пошёл дальше не только в операторских изощрениях, а и в смешении жанров. Его буколические картинки имеют детективную подоплёку и пропитаны тонкой иронией. Натурализм сцен отвлекает от сюжета, где, между делом, рассыпаны намёки и подсказки на то, что, пока всё в деревеньке как будто идёт привычным ходом, пока сидит на завалинке икающий старичок, за кадром совершаются тайные происки местных женщин…
Очень впечатляющая артхаусная работа, по праву завоевавшая множество международных призов.
Taxidermia
4.12/10
05.12.2015, 14:16
Если в "Икоте" натурализмом окрашен почти каждый кадр, то в "Таксидермии" физиологические подробности едва ли не выплёскиваются через экран. Выдержать многие сцены порой непросто, но между жизнеописанием трёх представляющих разные эпохи мужчин (эдакого солдата Швейка; Гаргантюа, ведущего в конце образ жизни матери Гилберта Грейпа; и молодого чучельника, повторяющего шокирующую сцену из "Страны приливов" Гиллиама) рассыпано столько гротеска и операторского мастерства, что и выключить это безобразие тяжко. Боковые планы с перевёрнутой ванной, в которой что только ни творится; новый мир глазами новорождённого, фантазии героев и многое другое забыть уже нереально...
Но фильм – наигадчайший, уж можете не сомневаться!
7.28/10
05.12.2015, 08:44
Могу лишь догадываться, каким секретом владеет режиссёр-кудесник Шамиров, чтобы столь по-новому и полно раскрывать актёрские грани Гоши Куценко, Константина Юшкевича и Дмитрия Марьянова. Я долгое время относила эту троицу к конъюнктурному продукту кинорынка – достаточно долгое, но до картин Виктора Шамирова… Здесь я увидела Марьянова, которого помню не по шаблонным развязным персонажам фильмов последних лет – по "Любви", "Дорогой Елене Сергеевне" и прочему из начала его "послужного списка". Гоша Куценко у Шамирова и подавно преображается! В нём появляются тонкость, светлые интонации, чистосердечие, одухотворённость…
К примеру, финальная сцена признания на балконе (чем не шекспировские "Ромео и Джульетта", но ближе, роднее, умудрённее). Монолог о пирожках с вишней, тополе - чемпионе мира по пуху, - конспектах. В этот момент я чувствовала происходящее так, будто была там – в просторной обветшалой квартире, где на балконе ещё сыро после прошедшего дождя, под руками шершаво топорщится краска на деревянных перилах, а за дверью – старая мамина табуретка; где живут юношеские воспоминания и скоро объединятся в крепкую, любящую семью и будут жить "долго и счастливо" давно нашедшие друг друга два человека, которые по недоразумению не сошлись двадцать лет назад…
А секрет Шамирова, насколько я могу судить, заключается в том, что интересно. Актёрам интересно играть в предложенных обстоятельствах, а нам интересно смотреть: и дурашливые ретроспективные КВНовские сценки бывших однокурсников про бобслей, и моменты неловкости или пронзительных признаний. Интересно потому, что талантливо и правдиво.
7.01/10
05.12.2015, 08:42
Печальный, вдумчивый фильм от Виктора Шамирова про цепь случайностей и встречу Нового года не по заранее спланированному сценарию. Нетипичный Гоша Куценко и неожиданно серьёзная Олеся Железняк. Наидушевнейшие песни в гнусавом исполнении взрослых, которые поют их для галочки, потому что так надо, и, следовательно, без души и не для души, и трогательное бесхитростное стихотворение от маленького мальчика, адресованное Деду Морозу (дважды фальшивому, как и всё во взрослом мире). Общение в автомобиле двух братьев, нечаянно спровоцированное обстоятельствами (а иначе не скоро случилось бы, если бы случилось вообще).
- Знаешь, я чувствую себя разведчиком: общаюсь с абсолютно разными людьми, и все не мои. Всё исследую, внедряюсь, дружу, собираю информацию. Но я никак не пойму, на кого я работаю?
И ведь по такому образу и подобию проходит жизнь миллионов людей на планете Земля, а не одного Артёма (персонаж Гоши Куценко)! Живёшь, казалось бы, рационально, планируешь, доказываешь, достигаешь, а потом – бац, а прожил-то, оказывается, "бирюлькой от часов"!
Не хочется "бирюлькой"... Значит, будем что-то менять!
04.12.2015, 17:50
Иногда кто-то свыше то ли по иронии судьбы, то ли из ведомых ему одному побуждений вкладывает понимание искусства в случайных и неподходящих, казалось бы, людей… Из этих соображений "К чему-то прекрасному" напомнил мне немецкий фильм "Четыре минуты". Катарина, конечно, не сидит в тюрьме и не обладает талантом пианистки-импровизаторши, однако её среда крайне далека от поклонения классической музыке…
А ещё подумалось о параллели между судьбой Катарины и судьбой Элизы Дулиттл из "Пигмалиона". В центре обеих историй – преображение героинь, когда, испробовав вкус возвышенной жизни, они уже не в состоянии вернуться к прежнему порядку вещей, и когда те, кто поспособствовал их развитию, ничуть не задумывались об их завтрашнем дне.
Отличный дебют режиссёра Лизы Лангсет! И Алисия Викандер здесь чудесна. Строгая, аскетичная, иконописная даже внешность и то самое внутреннее мужество, о котором упоминает дирижёр.
Vier minuten
6.73/10
04.12.2015, 15:40
Шероховатая, вся в острых углах картина и главная героиня под стать ей – бунтарка Дженни. Это, конечно, не "Пианист", не "Пианистка", не "Хористы" и тем паче не "Танцующая в темноте", но ради фееричных, безумно-прекрасных четырёх минут "негритянского" Шумана-Шуберта в конце стоит послушать-посмотреть эту неровную историю.
04.12.2015, 14:07
"Виктор Франкенштейн" среди всех попыток экранизировать роман Мэри Шелли и версий по его мотивам впечатлил меня наименее остальных. Прежде всего, возмутил винегрет из персонажей, которым добавлены черты героев других литературных творений. Ставший существом прямоходящим, Квазимодо превращается в альтер-эго Франкенштейна, его моральный костыль, совестливую подпорку. Просто Оля и Яло из "Королевства кривых зеркал"! Кроме того, экспериментаторская деятельность студента-медика здорово смахивает на изыскания доктора Сальватора из "Человека-амфибии". Виктор и Игорь разговаривают гораздо чаще и дольше, чем работают, а душевная зазноба Игоря уводит сюжет в сторону. Зато главному изобретению Франкенштейна в фильме отведено не больше пяти минут!
Джеймс МакЭвой и Дэниэл Рэдклифф положения не спасают, хотя стараются, особенно первый.
P.S. Для натур тонких, ранимых и впечатлительных первые минут 30 картины противопоказаны: слишком уж они омерзительны. Я, например, любящая и регулярно пересматривающая фильмы ужасов, в течение двух суток после увиденного не могла заставить себя приготовить фарш для котлет и вообще взглянуть на мясо и субпродукты.
Love and Death
6.16/10
04.12.2015, 11:14
Снимаю шляпу: более меткого, утрированного, незлобливого и даже отчасти одухотворённого стёба на тему русской классической литературы, чем "Любовь и смерть", доныне я не встречала. Съезд деревенских идиотов, сборы в армию юного пацифиста-натуралиста, игра пословичными и книжными клише, диалог в тюрьме между отцом и сыном с названиями произведений Достоевского и пр. и пр. – в моём мозгу филолога идёт демонстрация с транспорантами: "Ай да Аллен! Ай да сукин сын!"
Выразительные типажи родителей Бориса (отец с наследным куском земли и матушка со схемой сворачивания блинов) меркнут на фоне Дайан Китон в образе русской барышни Сони.
Manhattan
7.03/10
04.12.2015, 11:13
Вовсе не проникшись "Энни Холл" ( казнить нельзя, помиловать ), я неодолимо обожаю алленовский "Манхэттен".
Сначала мне недоставало в этом фильме единственного – цвета, но позже чёрно-белые кадры загипнотизировали меня своей отточенностью. Я откровенно любовалась видами предрассветного и вздумавшего пошуметь грозой с ливнем Нью-Йорка, едва угадываемыми и обрисованными россыпью светящихся точек на тёмном фоне профилями Вуди Аллена и Дайан Китон, расположением уютно устроившихся человеческих фигурок в пространстве большой квартиры с кипенно-белой гнутой лестницей справа и т.д. Операторский вклад Гордога Уиллиса – это подъём по ступенькам той самой лестницы наверх, к совершенству.
"Манхэттен" прелестен не исключительно художественностью изображения, но и чистотой изложения. Его романтизм, комизм, драматизм взаимосвязаны, взаимосплавлены и взаимоперетекаемы из одного в другое. Эта работа Аллена напоминает мне сочную мякоть самого ценного плода, с которого снята трудноочищаемая кожура, или черепаху без панциря – до такой степени она искренна и неповторима.
Завершение фильма под волнующую мелодию Джорджа Гершвина неизменно трогает меня до мурашек по коже. Я каждый раз обещаю себе, что это не прощание, и твержу фильму, как олимпийскому Мишке и Москве 80-го года из песни Пахмутовой и Добронравова: "До свиданья, до новых встреч!"
P.S. Молодые и рождённые словно в русалочьем племени Мэриэл Хемингуэй и Мэрил Стрип – часть одной прекрасной легенды под названием "Манхэттен".
04.12.2015, 11:11
Сесилия, на которую внезапно обрушилась двойная любовь, попала в ситуацию, сходную с Наташиной из фильма "Когда деревья были большими". И ведь Наташа тогда рассуждала вслух о том, как это неправильно, если человеку выпадает столько счастья сразу, – мол, надо по чуть-чуть, равномерно, частями... Дорассуждалась, будто напророчила и себе, и алленовской героине.
Трогательный и щемящий ранний Вуди Аллен.
04.12.2015, 11:08
Сцена в лифте с монологом о жеребце, бегущем по полю, и попытка оживить труп вручением импровизированного подарка – лучшие в фильме. А в целом он напомнил мне единственную детективную комедию Хичкока "Неприятности с Гарри":
04.12.2015, 11:07
Если у вас крепкая нервная система и вы в состоянии перенести пытающихся: а) петь – самого Вуди Аллена и части звёздовладельцев с голливудской "Аллеи славы" и б) танцевать – Эдварда Нортона (оказывается, никто не совершенен в этом мире, даже Нортон!), – то фильм имеет место быть в вашей кинотеке хотя бы потому, что живописует четыре поры года в Нью-Йорке с цикличностью "Весны, лета, осени, зимы... и снова весны" Ким Ки Дука и пристрастием к изучению человеческих душ "Сказок" Эрика Ромера.
04.12.2015, 11:02
Вуди Аллен - ранний, американский, с вольными интерпретациями литературной классики, счастливо подхвативший вирус глобализации - на любом творческом этапе остаётся превосходным поэтом будней, тем, кто безошибочно умеет передать через кинематографическое послание, "сколько в жизни бывает иронии и красоты", если воспользоваться репликой героя Антонио Бандераса из картины "Ты встретишь таинственного незнакомца".
Трогательные чудачества и непростительные ошибки персонажей Аллена, их семейные неурядицы и карьерные достижения или провалы близки и понятны, и я то и дело провожу параллели между экранными ситуациями и реальными, как мисс Марпл, познавшая тайны человеческих страстей в захолустной деревушке Сэнт-Мэри-Мид и применившая их типичность в процессе собственных детективных изысканий.
Blue Jasmine
7.30/10
04.12.2015, 11:01
Каюсь, присутствие Кейт Бланшетт в новой картине Вуди Аллена вызывало смутное недоумение и дискомфорт добрую половину фильма. Полагаю, появление Катрин Денёв у Тарантино стало бы для меня приблизительно равным по эффекту сюрпризом.
"Это не Вуди Аллен! Куда подевались все приметы его стиля? Это даже близко не классическая постановка Теннесси Уильямса с маскулинным Марлоном Брандо и запредельной по драматизму Вивьен Ли! Это не…" - примерно подобный ураган "не" захлёстывал с головой, меня "штормило" и кренило в разные стороны. А потом, как и полагается – внезапно, случилось чудо: всё стало на свои места. Я приняла и Жасмин-неБланш, и Чили-Огги-неСтэнли, и алленовские обстоятельства. Думаю, в большей степени благодаря превосходной игре Кейт Бланшетт. Кастаньеты из флакончиков с антидепрессантами в руках, разговоры вслух с самой собой при случайных людях, физическое отторжение нынешнего положения вещей – каждая деталь в конце концов перестала быть неуместной, потому что была подана органично.
Браво, Кейт Бланшетт, и, как по мне, вполне заслуженные награды!
04.12.2015, 10:58
Насколько я могу судить, фирменный саркастический стиль Вуди Аллена с годами становится мягче и виртуознее, словно отточенные коньки профессионального фигуриста. Да, подустал. Да, коленки подрагивают, и сложные фигуры остались в прошлом. Однако даже если он выступает не на крупном ледовом шоу или мировом чемпионате, а тихо-мирно катается в парке для собственного удовольствия, его техника выдаёт в нём мастера… "Магия лунного света" проскальзывает в вас первым делом остроумными диалогами, оттеняющими мелодраматический тон повествования.
К теме чудес и фокусников Аллен прибегал и ранее – например, в "Сенсации" или "Проклятии нефритового скорпиона", но здесь она раскрывается в ином свете – не иначе, как в лунном! Иррациональное одерживает верх над правильным, спонтанность побеждает занудство, и Аллен в очередной раз завоёвывает наши сердца, не фонтанируя хлёсткой оригинальностью.
Колин Фёрт в гриме китайского иллюзиониста – это зрелище! Впрочем, и без грима он великолепен. Что до Эммы Стоун, то ещё со времён "Отличницы лёгкого поведения" и "Прислуги" я взяла на заметку эту самобытную актрису с рыжими локонами и огромными, широко расставленными глазищами, в которых легко могут утонуть без остатка и Фёрт, и его герой, и ещё предостаточно всякого народа мужского и женского полу. И да, антураж 30-х годов ХХ века ей очень к лицу!
4.55/10
03.12.2015, 10:06
Один из лучших ленкомовских спектаклей. И, как ни прекрасны здесь и Александр Абдулов, и Александра Захарова, и прочие-прочие-прочие, но настоящее "мясо" показывает дуэт Чурикова-Броневой. Инне Чуриковой всегда одинаково хорошо удавались как острохарактерные, комические роли, так и властные героини. Её Антонида Васильевна сродни Вассе Железновой, а чуриковская харизма выплёскивается в "Варваре и еретике" как цунами. Когда её старуха встаёт с кресла, туда автоматически как бы садятся все остальные персонажи, ибо сразу становятся на несколько голов ниже таланта Инны Михайловны.
Отдельно хочу отметить почти трёхмерные декорации Олега Шейнциса и профессиональную работу массовки, роскошные сценические номера и костюмы.
4.23/10
03.12.2015, 09:58
Нет, не за этот спектакль люблю я легендарную ленкомовскую труппу! Здесь хороши только Инна Чурикова и Виктор Раков, а остальные и остальное превращают трагифарс действительно в цирк. Кунсткамерные женихи, "перелицованный" не сюртук, а текст Гоголя, неоправданная аффектация не радуют, увы...
Twelve Monkeys
8.58/10
02.12.2015, 21:22
Как тяжело ходить среди людей
И притворяться непогибшим,
И об игре трагической страстей
Повествовать ещё не жившим...
(Александр Блок)
Переданная реально до тактильных ощущений любовь на фоне фантастических событий; категорически не вяжущаяся с постапокалиптической атмосферой аккордеонная мелодия и бесподобнейшая игра Брэда Питта, безумством взгляда напомнившего мне Джима Керри.
Лихо закручено, сыграно и снято!
7.82/10
02.12.2015, 14:48
Нестыковок в сценарии этой картины, что песку морского…
Не верю в Аню-преподавателя университета – с таким голосом, с анонсом следующей лекции после сказанного: "Всё, спасибо!" - с анализом литературных символов, которые затем без усилий будут вытеснены другими – созданными воображением Кристины (вроде умного орла и злой собаки), с алогичными звонками женатому Андрею по сути в никуда и ни для чего. Верю в её наивную компенсационную мечту о красных сапогах, как у Кристи – о килограмме конфет. Верю фольклорному творчеству Кристины, но не верю её детдомовской доверчивости по отношению к мужику с двумя бидонами. Верю профессору Андрею, без зазрения совести пользующемуся аспиранткой, но не верю его проснувшейся совести или затмившему разум желанию вернуть Аню после того, как обстоятельства сверхудачно его от неё избавили…
Впрочем, несмотря на сценарные шероховатости и местами невнятную игру Полины Пушкарук, фильм получился сильным.
- А ты кем была: Лебедем или Девочкой?
- Я была Водой…
Такой гениальной притчей и грандиозной концовкой с одной-единственной говорящей деталью
Mephisto
7.22/10
02.12.2015, 14:46
"Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан…" Нельзя быть только актёром, только учителем, только продавцом. Нужно всегда оставаться человеком. Ибо в каждом из нас живёт Мефистофель, а победит ли он или потерпит поражение – зависит только от нас…
Клаус Мария Брандауэр, словно Атлант на плечах, держит на своём таланте весь фильм. За чертовщинкой, нервом в его лице и движениях наблюдаешь с восхищением. Великолепны музыкальные, танцевальные сцены с ним возле балетного станка в чёрных гетрах, во время канкана, не говоря о его роли Мефистофеля. Совпадение сценического облика дьявола с премьер-министром (маршалом), который во время аудиенции показывает Хендрику, кто здесь единственный и истинный Мефистофель, гениально, как и финальная мощь картины.
The End of the Tour
6.04/10
01.12.2015, 17:38
Да, фильм об одиночестве. Но - в моём восприятии - и фильм о построении отношений двух людей (не любовных – просто дружественных, человеческих). Когда один, придерживаясь законов психологии, пытается как можно глубже проникнуть в душу другого, копируя его жесты, соглашаясь с ним в мелочах небрежным "ага", исследуя его жилище, а тот, другой, хочет и не хочет, чтобы раскрыли все его секреты.
Мне интересно было войти вместе с журналистом Дэвидом в ближний круг известного писателя и обнаружить обычного живого человека – в меру закомплексованного, в меру тщеславного. Понравилось отсутствие глянца: как правило, нам показывают историю чужого успеха, словно в назидание, как образец для подражания, а здесь внимание окружающих больше мешает герою, ломая привычный для него ход вещей. Понравился и взгляд на обратную сторону произошедшего с журналистом. Мы судим поверхностно, мы очень субъективны, мы мним себя умнее всех остальных, и только время расставит всё на свои места, превратив несколько дней случайного путешествия в лучший диалог твоей жизни и в самое значимое событие в ней.
Вот обо всём об этом "Конец тура".
Biutiful
8.12/10
01.12.2015, 10:15
Невероятная игра Хавьера Бардема! Например, эпизод в баре, когда звучит бодрая дискотечная музыка, горят неоновые огни и весь народ заходится в сиюминутном экстазе, а Усбаль уже не здесь, не с ними, не с девушкой, узнающей о его скором конце. И в другом эпизоде ты физически ощущаешь, как организм героя не принимает еду, хотя над ней долго-долго витает в воздухе вилка, будто совершая магический ритуал, который так ни к чему и не приведёт…
- 207
- 59
-
Дата регистрации21 Июн. 2015 08:48
-
Последняя активность20 Май. 2018 12:59
-
ПолЖенский
-
Возраст
Le hérisson
4.39/10
06.12.2015, 08:18
Начну с книги, по которой снят фильм. Роман "Элегантность ёжика" не разрушил моё воображение "до основания, а затем". Если воспользоваться "тестом Мирабель", предложенным автором, я чаще наслаждалась вкусом слив и реже – вкусом прозы Барбери, и всё же прочитанное не показалось мне пресным.
К экранизации Моны Ашаш у меня одна претензия: усечённое название. Усекновение композиции хоть и привело к неполному раскрытию характеров персонажей и исчезновению двух дневников Паломы, зато избавило зрителей от рассуждений о философии Маркса, Канта, Бэкона и иже с ними. Если в книге Барбери герои ведут себя точь-в-точь, как сказочные персонажи Памелы Трэверс, которые воображают себя не теми, кто они есть на самом деле (Пастушка – Принцессой, Свинопас – Принцем, Гуси – Лебедями и т.д.), то Мона Ашаш – это тот самый Бродяга, что разубеждает всех в напрасности их иллюзий. Угол подачи Паломы, Рене, Какуро становится не столь невозможно острым, музыка Габриэля Яреда смягчает депрессивность, а чуть смещённый акцент в финале меняет смысл истории: показать не бесцельность жизни, а её красоту на шкале координат между "всегда" и "никогда".
P.S. Приятным бонусом к общему повествованию станет восхищение котами (и их невероятные клички), творчеством Толстого и японцами – начиная от чайной церемонии и культуры преподнесения подарков до ноу-хау их жилищного комфорта. А Жозиан Баласко, как и в "Слишком красивой для тебя", убедительно докажет: любят далеко не всегда за внешнее очарование...
P.P.S. Если Вы не читали роман, то тайну Ёжика в названии раскроете в ходе просмотра.