На экраны вышел необыкновенный фильм под названием «Каникулы президента»: комедия с участием персонажа, лицом и голосом напоминающим «первое лицо». Понятно, что фильм с такой мерой шаловливости как-то уводит зрителя от проблем искусства кино. У режиссёра И. Шерстобитова (он также в числе и сценаристов, и продюсеров картины) несколько иные задачи.
Безработный Валера набрал кредитов и убежал от коллекторов по мамашиной собесовской путёвке в крымский санаторий «Золотой колос». А президенту России надоело его окружение, и он решил целую неделю лично проверять действительность, и тоже в Крыму. Расторопное окружение сообразило, как сохранить первому лицу инкогнито (по примеру Безрукова-Высоцкого надеть искусную маску). Выдало капризному государю документы на имя «Владимира Семёновича Утина» и полтора миллиона рублей, готовясь, как всегда, полностью подменить тому реальность, заселив весь его путь сотрудниками спецслужб. Но грим Утину сделали путём случайной выборки, и попался как раз безработный Валера. В аэропорту происходит перевёртыш – Валеру принимают за президента, а президент отправляется в путешествие по России по маршруту Тула – Воронеж – Ростов – Темрюк – Керчь – Бахчисарай – Ялта. На красной «Ладе» с учительницей (А. Цуканова-Котт), подрабатывающей извозом. Но никакой лирики, разумеется, не будет, а будет цепь небольших и нестрашных приключений, из которых самое серьёзное – это то, что «Ладу» грабанули в Ростове-папе (чуждый реальности Утин сунул все деньги в бардачок). И Утин продаёт именные часы дальнобойщикам, чтобы продолжить странствие.
Что ж, комедия положений, где властитель и простой человек меняются местами, – приём, известный в искусстве. Самый блистательный – «Иван Васильевич меняет профессию» Гайдая по пьесе Булгакова. Примечательно, что в том фильме умный энергичный государь быстро ориентируется в Москве ХХ века, а подловатый дурачок-управдом и на троне остаётся самим собой. И вот вопрос: хватит ли юмористических красок для главного героя «Каникул президента»? То есть за вычетом власти что останется в характере первого лица, пригодное для комедии?
Действующий президент страны мне кажется весьма ненадёжным источником комизма.Вот что-то не смешно ни нам, ни всему миру уже 18 лет. Когда образ Путина применяют в пародиях, такое впечатление, что люди смеются не потому, что смешно, а потому, что само перенесение загадочного этого лица в область пародии как-то снимает напряжение (надо же! Путина изображают!). Это работает в начале и конце фильма «Каникулы президента», когда Путина играет специализирующийся на нём пародист Дмитрий Грачёв. Но основное действие картины ведёт другой артист, Олег Васильков, он и Валера, и Утин (правда, Утина озвучивает Грачёв). Васильков – актёр не без обаяния, но, конечно, не Юрий Яковлев, да и сценарий не Булгаков писал, а как всегда, бригада драмоделов. И что ему играть в образе Утина? То, что мы и так знаем: перед нами владеющий собой, воспитанный, сдержанный, хладнокровный человек аналитического склада с предельно закрытым внутренним миром. У него нет непосредственных реакций на жизнь, всё через задумчивую паузу. Это сильно отделяет его от магистрали национального характера (широта души, страстность), и возможностей смешного здесь не больше, чем в часовом механизме.
Для комедии нужна весёлая, лёгкая, свободная голова, а сочинители картины стреножены и заморочены. И на ходу изобретают собственную «политкорректность», свой кодекс «изображения России». Если дорогу перегородил наглый толстый священник на чёрном джипе, то через 15 минут на той же дороге возникнет хороший священник, пешком обходящий дальние приходы. Если прилипчивые коллекторы и жуликоватый таксист говорят с кавказским акцентом, то в районе Темрюка мы встретим на автосервисе прекрасного Гургена, слушающего Вагнера. И наезжающие на этого Гургена местные ксенофобы тут же будут сметены великодушным казачьим атаманом. Плохие гайцы, прямо в окошке «Лады» вымогающие взятку, сменятся добрыми гайцами, приносящими Утину с его спутницей дары от атамана. Предел смелости сочинителей картины – это эпизодический образ папаши учительницы, который сердито называет Крым «ворованным». Однако в ялтинских гостиницах все двери залеплены самодельными табличками с корявой надписью «Мест нет»…
Чуть посвободнее те сцены фильма, где перед нами шалопай Валера, попавший в сказку, где все его желания исполняются, хочет ли он сыграть в «миллион» с самим Дм. Дибровым или упразднить всех несносных коллекторов в принципе. К нему для красоты приставлена двухметровая оперативница (Н. Самбурская). Тут источник комизма существует – всё, что болтает дурашливый Валера, немедленно, с тяжким рвением реализуется. А вот встречи Утина с российской действительностью так и не произошло – слишком мелки и невинны предъявленные сочинителями фильма реалии. На дорогах есть несознательные лихачи, в провинциальных поликлиниках скверная старая электрика, а возле дальнобойщиков кучкуются дамы с пониженной социальной ответственностью. Но вообще Россия – это круто. Как говорится в «Гамлете», «нет надобности в духах из могилы для истин вроде этой». Для обнаружения такой правды привлекать первое лицо чрезмерно. Можно было бы обойтись каким-нибудь мэром поколоритнее.
Посмеяться ни над Утиным, ни вместе с Утиным не удалось. Правда, в зале, где я смотрела картину «Каникулы президента», две девушки постоянно хихикали, но ведь две девушки хихикают в любом зале, что бы ни показывали. Комедия – вольная стихия, а какая тут вольность, если выбран герой, от голоса которого невольно цепенеешь и начинаешь проверять, все ли пуговицы у тебя застёгнуты. И без всякой цензуры сам себя за руки станешь держать. В таком состоянии путной комедии не сочинить. Наверное, придётся подождать хорошей исторической дистанции – вот царь Иван Васильевич ждал-ждал, когда в комедию попадёт, столько трагедий пережил, и дождался!
Татьяна Москвина