Вот так вот живёшь-живёшь, а потом – бац, и оказывается, что 1981 год не все уже и помнят. А некоторые даже и родились много позже, так что – помнить не могут по определению. Что несколько озадачивает тех, кто однажды нашёл в галлюцинациях смысл и поверил в слоган «Вечно молодой, вечно пьяный», поскольку недавний советский человек сразу и безошибочно видел в этом тезисе воссоединение товарищей Ленина и Ельцина в одном идеальном эргрегоре.

Ну, мы-то с Вами помним 1981 год. А некоторые даже и Ленина видели. Хотя бы в Мавзолее. Ну, или на картинке. Тем более – Нону Викторовну Мордюкову видели-то и помнят уж точно все.

Кинолента «Родня» («Мосфильм», 1981 год, режиссёр – Никита Михалков) была снята сразу после Олимпиады-80 и олимпийская (шире – спортивная, и даже ещё шире – за горизонт убегательная, так сказать) тема буквально пронизывает её всю. Поезда, широкий речной поток, бегун на стадионе, сквозная тема взлетающих и заходящих на посадку самолётов, трамваи, даже советский вариант американских горок с пьяненьким мужичонкой – всё направлено на то, чтобы создать у зрителя ощущение движения, часто суетливого, хаотичного, движения ради самого движения, движения с непонятной, неочевидной целью… «Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа», - однажды заметил Николай Васильевич Гоголь, и через полторы сотни лет Никита Михалков попытался (на берегах того самого гоголевского Днепра) дать ответ на этот вопрос.

Героиня Ноны Мордюковой (Мария Васильевна – почти что «Марфа Васильевна», пировавшая с Буншей, но сохранившая верность царю) движется по своей траектории с грацией слона в посудной лавке, неуклюже круша по пути всё, к чему ни прикоснётся, начиная от чашек, полочек и кончая судьбами и сердцами людей, в том числе и в первую очередь безжалостно круша свою собственную судьбу и своё сердце – не со зла, а просто в силу монументальной корявости и каменной твёрдости и холодности характера.

Навстречу ей встают два её отражения – дочь Нина (Светлана Крючкова) и внучка Иришка (её очень знаково для фильма сыграл пацан, Фёдор Стуков, заслуженный Том Сойер советского кино, а в этом фильме у него – у режиссёра, конечно же! - чудесно получилась ещё и мужская ипостась Половецкой Бабы, ещё один невольный привет из днепропетровских степей), которые не гнутся и не ломаются от столкновения с Каменной Бабой, но – повысекав друг из друга искры и довольно сильно пошатав друг друга, в конце концов образуют некий каменно-бабьий симбиоз.

По своей траектории движется главный инженер рыбзавода Ляпин (Андрей Петров), по морям, по волнам, нынче здесь, завтра там, а послезавтра – в купе СВ с Каменной Бабой. Происходит обыкновенное чудо, и – Ляпин искренне влюбляется в Марию Васильевну. Она походя давит это его чувство, даже не заметив, и не осознав, что же именно произошло.

Не уживается с Ниной и зять Марии Васильевны. Падение зятя Тасика (Юрий Богатырёв) на спину, поверженного тёщиным ударом в лоб – одна из знаменитейших сцен советского кинематографа.

Бывший муж Марии Васильевны – почти спившийся бухгалтер, несостоявшийся художник, жалкий и красивый Вовчик (Иван Бортник). Играет по старой привычке на гармонике, гордится своей акварелью, которая почему-то больше похожа на картину маслом.

«Картина маслом», - как говаривал персонаж другого фильма. Каменные бабы и неустроенные, бегущие от этих баб, раздавленные ими не очень каменные мужики. Куды ж их, болезных, девать-то?
«А вот куды!» - говорит нам Михалков и снимает сцену проводов в армию сына Вовчика, Кирилла (Олег Меньшиков, такой молоденький-молоденький). Вот же ж, вот же ж куды их девать-то всех! Этот тезис подтверждает и красавец-генерал (вальяжный Всеволод Ларионов), пронзающий весь фильм не хуже взлетающего самолёта.

Тут рецензент умолкает, ибо выводы получаются глубокие, спорные, влекущие за собой новые выводы, а рецензент далеко не уверен в том, что они понравятся и ему самому, и читателям.

Смотрите это кино. Посмеётесь. Поплачете. Погрустите. О прошедшем 1981 годе. Об олимпийском Мишке, который знал всё, но никому ничего не сказал. О водах Днепра, которые всё текут и текут на юг. О редкой птице, которая не то, чтобы не долетела, но – превратилась в корягу и застыла лакированной поделкой в руках Тасика.

Просмотрев достаточно большое количество отзывов на финальную часть «Сойки-пересмешницы», я пришла к выводу, что всем чего-то недодали. Одни хотели про любовь, другие – про войну, а по факту и то, и другое здесь во многом осталось за кадром. Есть, конечно, и ещё одна отдельная категория зрителей, которая отправилась в кинотеатр исполнять непонятно кем навязанный долг. Им не понравилась первая часть, не вдохновила вторая, от третьей так и вовсе клонило в сон. Вопрос – зачем было тратить время и деньги, чтобы в муках досматривать то, что изначально не вызвало никакого интереса? Я, разумеется, тоже далеко не всегда в восторге от того, что сейчас выпускают в большой прокат, но, покупая билет, изначально всегда всё-таки надеюсь на лучшее.

Теперь непосредственно о фильме…Наверно, сразу следует оговориться, что именно к «Голодным играм» отношение у меня особое. Для меня это произведение в целом (что фильм, что книга) не о том, как девочка выбирала из двух кавалеров любовь всей своей жизни, и не о том, как «супервумен» затеяла революцию, а о том, как человеку (неважно, какого пола и возраста) не повезло попасть «под колёса истории». В Китнисс Эвердин нет ничего такого исключительного. Она не обладает особыми способностями, как Белла из «Сумерек», не является эксклюзивным универсалом подобно дивергентной Трис, не может похвастаться «мега-мозгом» с лекарство от очередной «зомби-болезни», как лабиринтный Томас, да даже никакого судьбоносного шрама у неё не имеется. Это действительно «лицо, выхваченное из толпы». Китнисс обычная, и во всех смыслах «не самая» - не самая сильная, не самая умная, не самая красивая, не самая смелая и т.д., и т.п. Просто на очередной жатве вытянули имя её сестры. И всё. С этого самого момента она практически больше ничем не управляет. Это фигура на шахматной доске, возможно, не пешка, чуть посолиднее, но и совершенно точно не игрок. Её постоянно куда-то волокут, подталкивают, заставляют чего-то изображать и используют в своих целях. Сначала Сноу, потом Койн. Разные цели, но абсолютно одинаковые методы.

Опять же мир вокруг героев не кажется искусственным или игрушечным, как, например, в том же «Дивергенте». Напротив, он кажется вполне знакомым и узнаваемым. Здесь налицо мощный тоталитарный режим в одном из своих самых уродливых проявлениях. Нечто подобное когда-то было и в России… и, вполне вероятно, где-нибудь, когда-нибудь, конечно, по-другому, но будет опять на очередном витке спирали истории. И «Сойки» такие будут. Будут и грязные, взрослые, закулисные, политические игры. Потому что, как правильно заметил Плутарх, у людей короткая память, человечество не умеет учиться на своих ошибках.

Все части «Голодных игр» снимали максимально близко к первоисточнику, поэтому весьма трудно отделить прочитанный текст от его визуального воплощения на экране. За редким исключением из книги в фильм перенесли практически всё: немногочисленные диалоги, смертельный «марафон» с препятствиями по «капитолийской арене» и, разумеется, заключительный выстрел «в яблочко». Разве что, Китнисс в финале киношники всё-таки пожалели - писательница обошлась с ней куда более жестоко. В книге сгоревшую, никому уже не нужную Сойку-пересмешницу судили, признали сумасшедшей и сослали в Дистрикт 12. А что осталось от Дистрикта 12? Братская могила среди пепелища. Отправили её туда без всяких трогательных прощаний, совсем одну, если не считать Хеймитча, провалившегося в очередной запой сразу после прибытия. И ещё Пит. Ну, Китнисс тащила его за собой чуть ли не до президентского дворца, как чемодан без ручки с бомбой внутри, а он при первой возможности последовал за ней, подобно жене ссыльного декабриста. Закономерно. Только всё равно не тянет на безоблачно-счастливый конец. Три победителя, которые так ничего и не выиграли, кроме возможности как-то жить дальше. Три безнадёжно искалеченных человека.

Общая атмосфера в фильме мрачная и гнетущая, что, в общем-то, неудивительно. Динамики больше, чем в первой части «Сойки-пересмешницы», что тоже не сюрприз. И всё же, стоило ли «пилить» последнюю книгу пополам? Конечно, нет. Даже я не могу этого отрицать. Для тех, кто о книге не имеет ни малейшего представления и тех, кто не является поклонником этой истории, скорее всего, всё выглядит серо, нудно и затянуто. Я не страдала и не скучала в кинотеатре исключительно потому, что увидела ровно то, что изначально ожидала. Ситуацию для меня спасло ещё и то, что на сей раз не ошиблись товарищи, проводившие кастинг. Актёры все на своих местах и, благодаря им, герои выглядят живыми… настоящими...

Что ж. Теперь нас в не столь далёком будущем ещё ждут финалы «Дивергента» и «Бегущего в лабиринте», посмотрим, сумеют ли они хоть чем-то удивить. Хотя вот уж там я точно никаких чудес не жду.