Сюрреализм. В страшную сказку попав

Восприятие войны. У каждого оно разное. Фронтовик канонаду залпового огня вспомнит. Хирург, кровь бесконечных операций с удалением и шитьём частей тел. Заводчанин — вахту у станка с девизом «Всё для фронта, всё для Победы». Пайку хлеба — голодный блокадник. А ребёнок? Что в его памяти от смрадных лет гадостного гитлеризма? Какие образы?

Сорок первый год и страшная сказка, которую кто-то из родителей мог прочесть по ошибке, вдруг стала реальностью. А взрослых, рядом нет никого. И никто не может утешить, успокоив тревогу души — это только сказка, не бойся дитя. Мир зловещих казусов ожил, стал реален. Пугает перевернувшийся с ног на голову порядок вещей. То, что семилетнему ребёнку ещё недавно казалось прекрасным и естественным в познаваемом мире, стало расплывчатым пятном ожившей черни. Люди отнимают жизни у других людей. И мама, ещё вчера проявлявшая заботливое внимание, сегодня молчалива и безучастна. Жизнь ушла из неё.

На крики срываются голоса, тянущие маленькое создание в комендатуру. Подальше от себя, не равен час обвинят в сочувствии, упрекнут, накажут… И злобный щёголь закона простирает руки, втаскивая как в адскую топку этот маленький комочек жизни — сейчас я тебя съем, девочка… Лабиринты коридоров, комнат спасительными виражами от зубовного скрежета. Камин — норкой обители для игры в прятки. Не найдёшь — не найдёшь. Хотя тут лучше молчать. Молчать и смотреть.

Ты думаешь что спаслась? Ты полагаешь что всё уже позади? Тебе ничто не угрожает? Нет. Нет. Бармалей ходит мимо тебя изо дня в день. Он рядом. Он близко. Лишь ночью он ложится спать и тогда, живой воды из вазы с отмокающими кистями ты можешь напиться. И корешками книг с застывшим клеем, как мармеладом можешь насладиться. Крысы, спасением для тебя. Приманка для них, лакомством изыска в твой ротик. Неожиданный гость — близким другом, ведь это именно он — И днём и ночью кот учёный. Всё ходит по цепи кругом; Идёт направо — песнь заводит, Налево… и уходит. Да-да, здесь чудеса, здесь почти леший бродит, и какие-то русалки (нет ни на ветвях сидят), у зеркала камина… отдаются.

Если А. С. Пушкин рассказывал свою поэтическую вещицу «У лукоморья дуб зелёный», то Алексей Федорченко избрал для себя совершенно иную обстановку — сюрреалистический мир едва ли не сумрачной реальности. И если бы сцены разворачивались не во время оккупации Украины, можно было бы предположить, что зрителю предлагается очередная серия из широчайшего спектра кино, схожего ныне своими вбросами-посылами в молодёжную аудиторию. Чего именно? Ну, скажем «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019). Или, например, «Проводник»(2018). Тихий ужас.

Полагаете, что я злословлю? Кощунствую? Вовсе нет. Просто картина мне показалась набором современных штампов-клише. И абсолютно не затронула. При этом на протяжении всего хронометража перед глазами всякий раз вставала другая девочка — Фашистка, из короткометражки «за имя моё»(2005). И я понял, что часть своей души я уже давно оставил там. Эмоций на «Война Анны» просто нет. Их нет и потому, что в 2007 году была германская короткометражка «Страна игрушек», удостоенная премии Оскар и обе названные работы до сих пор памятью в сердце.

«Жизнь прекрасна»(1997) отвлечением ребёнка от суровой реальности и «Список Шиндлера»(1993) с девочкой в красном пальтишке шагающей в колоне обречённых как сравнение, опускаю. И это без "Иди и смотри"(1985) Элема Климова.
Сказка тут, а не истина. Уж, извините.

тема достойная и тяжелая, а фильм - его попросту нет
отрывочные нечеткие зарисовки, чернота залившая все
и конец, говорящий о полной безнадежности

чисто имоцианально тяжелый фильм