Андерграундная трагедия

Тошио Мацумото в 1969г. снимает действительно культовый фильм, который можно запросто поставить в один ряд, с творениями самых ярких представителей французской новой волны, таких как Годар, да и прочих «волн». Но, если учесть всю сложную структуру картины, в которой множество сюжетных линий не только не диссонируют, но и гармонично переплетаются то, пожалуй, японский представитель андерграунда утрёт нос многим французским коллегам. Это не в качестве выяснения, кто круче, а для иллюстрации сравнительного, общего впечатления. Режиссёр показывает гей-тусовку, пересекающуюся с движением хиппи. В дыму марихуаны, в атмосфере «свободной любви», герои обсуждают экспериментальное кино, а на улицах проходят антимелитаристские митинги. Я абсолютно не приемлю гей-тему у большинства (особенно современных) западных кинематографистов, из-за навязчивой пропаганды толерантности. Где особенно ярко звучит акцент, что грубые, закосневшие в предрассудках моралисты, не дают жить утончённым и ранимым, и прочее бла-бла-бла. Ничего подобного здесь нет и в помине. Возможно по той простой причине, что в японской (языческой) религии и культуре, никогда не существовало жёсткого табу на гомосексуализм (мужеложество). Поэтому мы не увидим ни эпатажа, ни противопоставления. Внешнего нравственно-социального конфликта нет, конфликт и трагедия находятся глубже, и мы к ним обязательно вернёмся.

Нашлось место и мелодраматической линии. Любовный треугольник, в котором одного и того же мужчину любят сразу две (два) «девушки». Причём эта составляющая носит характер классической трагедии, и даже отголосок сказки (свет мой, зеркальце, скажи…) где ревность и соперничество выливаются в жажду мести и уничтожения соперника. Но и эта трагедия не центральная, а к ней мы потихоньку подходим.

В художественное повествование вкраплены документальные съёмки интервью пассивных гомосексуалистов, об их самоощущении, самоопределении, видении причин и своего будущего. Проскакивают вопросы и по части употребления наркотиков. Резкими, бьющими по глазам кадрами, врываются на экран вспышки воспоминаний главного героя-трансвестита, лишающие его сил, и повергающие в обморочное состояние. Периодически он приходит и подолгу сидит в некой галерее, где с картин на посетителя взирают маски, а за кадром слышатся рассуждения психолога о масках, которые постоянно носят и сменяют люди. Тема масок подводит нас к развязке и корню повествования. Таким образом, на фоне эпохи, сексуальной революции и интервьюируемых геев, автор вскрывает глубочайшую трагедию, снова отсылая зрителя к классике, и всем известной истории о царе Эдипе.

И хотя в картине нет и тени морализаторства, финальный аккорд, и звучащие в конце апокалиптические нотки говорят (имхо), что автор имеет, хотя и не акцентирует (не навязывает), своё мнение на освещаемую им тему.

А что касается технической стороны, здесь всё безупречно. На высоте не только режиссура, но и операторская работа Натсуо Сузуки, тесно сотрудничавшего с ещё одним ярким представителем японского андерграунда Сюдзи Тераямой. Так что, и эстетическое, и интеллектуальное удовольствие гарантируется. Поговаривают, что это был любимый фильм Стенли Кубрика, во как.

9 из 10